Несмотря на то, что в огромном количестве литературы по экспертизе тема оскорбления освещается очень и очень полно, раз за разом люди совершают одну и ту же ошибку. Спешат оскорбиться и подать в суд за любые выражения, которые их так или иначе задели. При этом игнорируют правовой смысл понятия «оскорбление».
Недавно я в очередной раз столкнулась с подобным смешением понятий.
Конечно, обладателям юридического образования хорошо известно, в соответствующей статье 5.61 КоАП под оскорблением понимается «унижение чести и достоинства лица, выраженное в неприличной форме». Естественно, хорошо известно это и лингвистам-экспертам, которые работают со спорными текстами по делам об оскорблении, но сейчас речь не об экспертах.
Соответственно, чтобы признать факт оскорбления и за его судить, нужно доказать, что сведения содержат унизительную оценку лица и выражены в неприличной форме. Оба признака обязательны. И ещё крайне важно доказать обращённость высказывания именно к конкретному лицу. Впрочем, об этом я уже писала, повторяю только для тех, кто начал знакомство с моим блогом вот с этой самой статьи.
Есть огромная разница между обидными высказываниями и оскорбительными. Не всё то, что кому-то показалось обидным, входит в правовое поле. Например, мне сейчас 32 года, и мне будет чрезвычайно обидно, если кто-то назовёт меня «старухой». Но судить за подобное высказывание никого не будут, потому что оно а) не содержит унизительной оценки моей личности и б) не имеет неприличной формы.
Я уже неоднократно писала, сведения какого типа считаются неприличными по методике Минюста, которой я пользуюсь. Не буду к этому опять возвращаться. Желающих уточнить этот вопрос отсылаю, например, к статье «Оскорбительно ли слово «чмошник»?».
А теперь расскажу о случае, подвигнувшем меня написать статью, которую вы читаете сейчас.
Обратившийся ко мне адвокат прислал видеозапись из некоего профиля в Инстаграме, в которой усмотрел оскорбительные, на его взгляд, высказывания. Но на всякий случай решил проверить свои представления, спросив мнение эксперта. Подпадающими под суть статьи об оскорблении адвокат посчитал, например, такие слова и высказывания:
«И писать вот такую х…, когда у самой рыльце в пушку, ну, это по меньшей мере глупо»;
«Обязательно сообщу Y о том, что «замечательная» госпожа N вяжет ее вещи…»;
«…какой бы вы «кукухой» ни были…»;
«Истеричка, не то слово…»;
«А тут значит какая-то кукушка, выскочка, из какого-то Чибирюпинска…»;
«…она все-таки не поступает по-человечески, а поступает, как подлая мышь!».
Жирным я выделила слова, на которые адвокат просил меня обратить внимание: мол, они особенно «подпадают».
Кроме того, автор спорной видеозаписи неоднократно упоминала, что обсуждаемая и осуждаемая ею некая госпожа N вяжет вещи по чужим схемам и выдаёт эти схемы за свои собственные, наживая каким-то образом на этом деньги в социальных сетях. На это адвокат тоже обращал особое внимание, полагая, что обвинить кого-то в неблаговидном поступке значит оскорбить человека.
Я намеренно не называю фамилий, никнеймов в соцсетях и других данных. Сам этот кейс кажется мне интересным и показательным, потому что отлично иллюстрирует как разницу между понятиями «обида» и «оскорбление», так и неразличение этих понятий в бытовой среде. От души благодарю адвоката за отличный фактический материал, послуживший основой статьи.
В спорном видео немало сведений, которые могут расцениваться как обидные, содержащие издёвку. Например, «кукуха», «ПМС головного мозга», «замечательная» госпожа», «истеричка», «кукушка», «выскочка», «поступает, как подлая мышь». То есть все те, которые выделил адвокат, и некоторые другие. Но они все не неприличны, подобно сравнению молодой женщины со старухой. Да, это обидно, местами даже очень, но об оскорблении в правовом смысле речи идти не может.
Собственно, о подобных тонкостях говорит именитый эксперт Иосиф Абрамович Стернин (Воронеж) в статье «Речевое (бытовое) и «юридическое» оскорбление». Очень советую почитать.
Нужно раз и навсегда определиться: «оскорбление» — это правовое понятие, и его ключевым признаком служит неприличная форма (говоря очень упрощённо, это именование адресата матом или словами, связанными с сексуальной сферой или сферой экскрементов). А «обида» — понятие бытовое. Обидеться можно, по большому счёту, на что угодно, даже если собеседник и обидеть не желал. Тонкую душевную организацию другого человека, к сожалению, невозможно просчитать.
А для оскорбления очень важно, что говорящий прекрасно понимает и осознаёт, что́ он говорит и с какой целью. Цель тут одна. Он намеренно выбирает слова с желанием унизить и выразить однозначно враждебное отношение. Об этом неплохо сказано в книге Анны Плотниковой «Конфликтная коммуникация в аспекте судебной лингвистики»:
«Говорящий указывает на то, что адресат речи (прямой или косвенный) не соответствует нормам. Тем самым адресант стремится понизить самооценку адресата речи, вызвав своими словами и действиями неприятные чувства у адресата, сделав так, чтобы адресат почувствовал себя оскорблённым».
Выражение «рыльце в пушку» в русском языке устойчивое (фразеологизм). Оно именно так и должно произноситься, иначе потеряет свой смысл «у человека, который другого обвиняет, самого совесть нечиста». Так что ничего обидного в данном случае в слове «рыльце» нет. Оно здесь, например, не означает, что чьё-то лицо сравнили с рылом.
И «на закуску» самое интересное. Я уже бессчётное количество раз встречалась в запросах с представлением, что якобы оскорбляет любое упоминание о негативных поступках человека. Вот, как в том видео, которое сейчас разбираю: несколько раз повторяется, что обсуждаемое автором лицо «вяжет по чужим схемам и выдаёт их за свои».
Да, подобные инсинуации могут вызывать у адресата очень неприятные чувства, если сказанное — неправда. Но в том, чтобы рассказать о чужих негативных поступках, отсутствует, как говорят юристы, состав оскорбления. В подобных высказываниях нет ни унизительной оценки именно личности, ни тем более неприличной формы.
Я думаю, что высказывания о том, что кто-то неправомерно или аморально поступает, могут быть основой иска по ст. 152 ГК (защита чести, достоинства и деловой репутации). Разумеется, если заявленное говорящим — неправда.
Надеюсь, статья была полезна и в вашей практике пригодится. Буду рада комментариям, уточнениям, вопросам.
Анастасия АКИНИНА,
автор блога «ЛингЭксперт», независимый эксперт-лингвист, член ГЛЭДИС, член Союза журналистов России.
