25 марта прошёл очень информативный прямой эфир с Галиной Юрьевной Араповой, руководителем Центра защиты прав СМИ (признан организацией, выполняющей функции иностранного агента; решение обжалуется). Запись можно посмотреть здесь.
Эта встреча в рамках бесплатного курса о цифровой грамотности была посвящена диффамации, а точнее, защите чести и достоинства и клевете.
Эфир подтолкнул наконец исследовать тему, которая давно меня занимает. Требуется ли, помимо лингвистов, привлекать психологов к производству экспертиз по делам о клевете?
Как раз недавно столкнулась со случаем, когда заказчик написал: «На Вашем сайте есть примеры заключений по делам о клевете, в них поставлены конкретные вопросы, которые полностью исчерпывают судебный запрос. А вот в экспертном учреждении Х мне пытались навязать дорогую и, как мне кажется, ненужную комплексную психолого-лингвистическую экспертизу по делу о клевете».
Обычно по делам о клевете я рекомендую ставить всего 2 вопроса: а) есть ли негативная информация о неком конкретном лице, организации (а теперь и группе лиц, но тоже о конкретной, чем-то объединённой) и б) если есть, выражена ли эта информация в форме утверждений (или в другой форме – мнения, оценочного суждения, предположения)?
Ровно те же вопросы я рекомендую ставить и по делам о «классической» диффамации – по защите чести, достоинства и деловой репутации.
Но, конечно, есть существенная разница. Клевета предполагает, что сообщаемые сведения касаются очень существенных сторон жизни и деятельности лица (например, обвинения в совершении крупного преступления, или сообщение, что человек болен опасным для общества заболеванием, или сведения, что человек активно симпатизирует запрещённой организации или даже в ней состоит). То есть это очень весомый вред репутации, который может разрушить жизнь и карьеру человека предполагает наличие умысла.
Пожалуй, любой практикующий юрист согласится, что доказать наличие умысла очень затруднительно. Это же отметила Г.Ю. Арапова. Поэтому прямых доказательств этому в судах практически не задействуется. Да и дел по клевете всегда было в судебной и экспертной практике заметно меньше, чем по защите чести.
Но теперь, с ужесточением наказания за клевету и введением законодательных новелл по этой теме (та же клевета на ветеранов, например), предполагаю, что число случаев судебного преследования именно за клевету ужесточится.
И вопрос об объективности и качестве экспертизы по таким делам встанет ещё более остро.
Скажу честно: до недавнего времени я придерживалась мнения, что сугубо лингвистической экспертизы по делу о клевете достаточно. Но теперь, когда на кону огромные штрафы и даже многолетнее тюремное заключение, считаю, что целесообразно задействовать все способы защиты и привлекать-таки психолога – именно по таким делам, для того, чтобы доказать наличие или отсутствие умысла.
Впрочем, считаю, что самое разумное – сначала заручиться ответом эксперта-лингвиста о том, есть ли в сообщении вообще негативная информация о каком-то лице или группе (даже при индивидуальной неопределённости лиц какие-то рамки должны быть обозначены: например, группа лиц «депутаты Думы такой-то», «представители ТСЖ такого-то», «члены партии такой-то») и выражена ли эта информация в форме утверждений о фактах. Получить такой предварительный ответ можно в рамках консультации.
Если лингвист подтвердит, что нет негативной информации или нет утверждений о фактах, то можно либо вообще обойтись без экспертизы, либо не привлекать психолога, сэкономив средства. Если же утверждения о фактах есть, то по делу о клевете нужно будет устанавливать умышленность, и участие психолога и применение интент-анализа будет целесообразно.
А что вы думаете по этому поводу?
Спасибо за внимание!
Анастасия АКИНИНА,
автор блога «ЛингЭксперт», независимый эксперт-лингвист, член Гильдии лингвистов-экспертов по документационным спорам (ГЛЭДИС), член Судебно-экспертной палаты РФ, член Союза журналистов России, редактор раздела «Филология» на Яндекс.Кью.
