Апрельский вебинар ФПА: как относится Минюст к единоличному производству комплексных экспертиз, как признать экспертизу недопустимым доказательством и другие ключевые вопросы экспертной работы

13 апреля 2023 года состоялся важный вебинара по вопросам экспертной практики, организованный Федеральной палатой адвокатов. 

Три докладчика та или иначе касались темы использования специальных знаний в судопроизводстве и адвокатской практике. Предлагаю вашему вниманию некоторые высказанные на вебинаре важные мысли, небезынтересные для экспертоного сообщества.

Первой выступила д.ю.н., профессор МГУ Марина Жижина. В сущности, она рассказывала, как адвокатам оценивать экспертизы, то есть давала что-то вроде экспресс-методики рецензирования. В основном идеи были для тех, кто рецензированием занимался когда-либо, неновые, но было и кое-что значимое. Мои комментарии даны в скобках и курсивом.

В частности, было сказано следующее:

  • к рецензиям госэкспертов разрешается не прилагать дипломы, подтверждающие компетенцию: компетенция гоэкспертов, в отличие от негосударственных, презюмируется. А для заключений негосударственных экспертов наличие приложений с дипломами обязательно (На мой взгляд, очень спорная позиция, однако передаю как есть);
  • в новой версии закона «О судебно-экспертной деятельности в РФ» законодатель старается максимально отойти от экспертных организаций. Закон задаёт, скажем так, прямую линию взаимодействия между судом и экспертом. Так что, возможно, с принятием новой версии закона постепенно будет уходить прослойка посредников в виде экспертных организаций (На мой взгляд, это будет гораздо легче сделать, если будет создан единый федеральный реестр экспертов по персоналиям; эта работа уже идёт сейчас);
  • профессор сделала особый упор на том, что одним из значимых критериев, по которому можно оспорить заключение, является факт сертифицированности использованной экспертом методики. По её мнению, допустимо использовать только сертифицированные методики, которые у нас в стране сертифицирует только Минюст. А если эксперт использовал что-то другое, в том числе авторскую методику, которая была официально опубликована в научной периодике, это уже основание для оспаривания заключения (Тоже спорное утверждение, поскольку в нём вообще игнорируется сформулированное в законе «О ГСЭД» понимание экспертизы как деятельности, основанной на достижениях науки, практики и ремесла. Если игнорировать авторские методики, научные публикации, то, во-первых, это противоречит принципу научности, прописанному в законе, а во-вторых, это существенно сузит круг проводимых экспертиз, если по ним нет созданных госструктурами методик);
  • одной из тактик адвоката в рамках инициирования экспертизы М.В. Жижина назвала возможность назначить экспертизу нотариально ещё на этапе до подачи иска, в порядке обеспечения доказательств. То есть экспертизу назначает нотариус. Это любопытная практика, я как эксперт о ней не знала. Почему я считаю её значимой для нас, экспертов? Во-первых, нотариус – это официальное лицо, приравненное (в данном случае) по процессуальному статусу к следователю и судье. То есть если экспертиза назначается конкретному эксперту нотариально, это плюс к авторитету эксперта, показатель, что он проводит экспертизы по назначению официальных лиц (например, для сертификации в Минюсте это важно). Во-вторых, эксперт может посоветовать этот способ заказчику на этапе консультирования относительно целесообразности экспертизы и тем самым показать, что он разбирается в теме, то есть укрепить свой авторитет;
  • несудебная (альтернативная) экспертиза оформляется Актом экспертного исследования (а не Заключением специалиста). Кстати, насколько я знаю, в Минюсте практика такая же – если исследование несудебное, заключение называют Актом экспертного исследования;
  • если экспертиза проведена экспертом (учреждением) с нарушением законодательства и была признана недопустимым доказательством, расходы на неё не могут быть возложены на лиц, участвующих в деле (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16.01.2018 № 5-КГ 17-234). То есть смысл оспаривания результатов экспертизы проф. М.В. Жижина видит в том, чтобы некорректное заключение было признано недопустимым доказательством, вследствие чего расходы на экспертизу со сторон снимаются.

 

Кроме того, на вебинаре ФПА 13 апреля выступил директор Московской областной лаборатории судебной экспертизы Минюста Александр Рипомельников. Главным образом он говорил о том, как построена экспертная работа в лабораториях Минюста, но и из его речи я почерпнула несколько ценных сведений. В частности:

  • рецензия на заключение тоже должна оформляться Актом экспертного исследования;
  • Минюст готовится расширить перечень родов экспертиз, проводимых в ведомстве, и перечень экспертных специальностей. Так, среди прочего, готовится выделение экспертизы объектов интеллектуальной собственности в отдельный род, по которому будет отдельная экспертная специальность (и, соответственно, отдельная сертификация и отдельное лицензирование впоследствии, если оно будет введено) (Это существенно для экспертов по товарным знакам или тех, кто занимался лингвистической экспертизой на предмет плагиата или экспертизой фирменных наименований. Сейчас Минюст готовит методики по новым родам и видам экспертиз, в том числе и по этой. Какое базовое образование будет требоваться от эксперта в сфере интеллектуальной собственности, мне выяснить на вебинаре не удалось. А это, на мой взгляд, ключевой вопрос…);
  • с 1 января 2023 года штатная численность сотрудников в системе Минюста увеличена с 1500 человек (по стране) до 3,2 тысяч. Делаем вывод, что скоро появятся новые вакансии для экспертов в лабораториях Минюста. К слову, А. Рипомельников вскользь отметил, что стоимость экспертного часа тоже эксперта Минюста готовятся пересмотреть в сторону увеличения;
  • Минюст допускает проведение комплексной экспертизы экспертом единолично, если эксперт обладает несколькими специальностями в равной мере! А. Рипомельников отметил, что в его лаборатории это практикуют, только регистрируют под разными грифами специальностей. Очень интересная практика, учитывая, что в законодательстве вопрос о возможности единолично проводить комплексные экспертизы никак не регламентируется и уже 20 лет служит камнем преткновения в экспертном сообществе…;
  • если эксперт пользуется общедоступной информацией (например, из поисковой системы, с Авито и проч.), то это не будет расцениваться как самостоятельный сбор им объектов исследования (Тоже очень важная тема, на мой взгляд, очень ценное замечание, которое нужно взять на заметку).

 

Кроме того, на вебинаре прочёл доклад доктор медицинских наук, руководитель отдела судебной психиатрии Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии им. Сербского Андрей Ткаченко. Он говорил о судебной психиатрической экспертизе, что конкретно к нашей теме и специфике сайта «ЛингЭксперт» имеет мало отношения. Но интересна в его докладе мысль о том, что психологическую, психиатрическую и вообще экспертизу живых лиц предполагается вывести из-под юрисдикции нового закона «О СЭД», передать в ведение Минздрава и регулировать ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан». Вдруг кому-то эта информация пригодится, так что пишу сюда.

Информация о прошедшем вебинаре есть и на сайте «Адвокатской газеты».

Кстати, если вы хотите оперативно получать информацию о подобных вебинарах, конференциях, семинарах, если хотите обсуждать судебную лингвистику с коллегами, участвовать в книжном клубе научной книги, обмениваться полезными материалами, присоединяйтесь к моему Клубу судебных лингвистов «ЛингЭксперт». До 1 мая 2023 года участие бесплатное, с 1 мая — 2000 рублей в месяц. Сейчас можно бесплатно присоединиться к группе Клуба в Телеграме. После 1 мая тех, кто не оплатил участие, буду удалять. Кстати, в группе я выложила не только текст о вебинаре, но и скриншоты презентаций спикеров, где есть ссылки на позиции судов и другие значимые акты.

Анастасия Акинина,

негосударственный эксперт-лингвист, член ГЛЭДИС, член СУДЭКС, член Союза журналистов России.

 

 

Print Friendly, PDF & Email
0

Обсуждение закрыто.