Я долго (действительно долго, несколько дней) обдумывала заголовок для этой заметки. Подбирала слова: «Можно ли писать просто и понятно?», «Нужно ли писать просто и понятно?», «Позволительно ли…?», «Стоит ли…?»
Ни один из этих вариантов отвечал цели. Все участники процесса понимают, что заключение и можно и нужно писать так, чтобы оно было понятным неспециалисту. Но каждый раз эксперты упорно изъясняются так, что впору нанимать рецензента-толкователя, чтобы объяснять суду смысл «занаученных» трудов.
В этом и проблема: знаем, что нужно, но… несолидно как-то. Хотим, как лучше, а получается, как всегда.
К сожалению, в научных работах по гуманитарным дисциплинам, в том числе и по русистике, и по лингвоэкспертным вопросам в частности, давно процветает канцелярщина. Выражаться просто считается не только несолидным, но и ненаучным. Под простотой я понимаю, конечно, не разговорный стиль. Всё-таки речь о научных публикациях, которые читают люди с образованием и широким кругозором. Нужны и термины, и точные данные, и ссылки на источники, и цитаты. Простота изложения, о которой я говорю, – это точный и ёмкий язык, невитиеватые предложения, выражающие одну ясную мысль каждое. Простота – это излагать так, чтобы понял неспециалист и не-учёный.
Но сплошь и рядом в монографиях, диссертациях читаем подобные фразы: «Поэтому при наличии интертекстуальных связей (аллюзий, реминисценций, использование прецедентных имён и высказываний) эксперт с опорой на словарные и корпусные данные сообщает, какой инвариант восприятия интертекста является эталонным для носителя русского языкового сознания», «Всё это позволяет говорить не об отдельных поликодовых сообщениях, а о поликодовом дискурсе…», «Появление нового фигуранта в событии экстремистской деятельности логично мотивирует интерес к категориям и методам…», «В современной лингвистике наибольшее внимание уделяется исследованию речевого воздействия с помощью выбора содержания, лексики и грамматических конструкций, а также речевых тактик и стратегий…», «Значения глаголов с интегральным признаком физического действия, воздействия на физические свойства объекта, деятельности, физиологического состояния, восприятия физических свойств предмета, его нахождения в пространстве, существования, именования, перформативности участвуют в качестве предикатного ядра пропозиции факта». Просто заглянула навскидку в две книги из своей библиотеки и в две статьи.
Этот стиль Корней Чуковский назвал канцеляритом ещё в середине 1960-х, в книге «Живой как жизнь». Писатель считал именно засилье штампов (а не, скажем, жаргон или иноязычные заимствования) главной бедой русского языка и речи. И совершенно справедливо считал. В огромном множестве работ псевдонаучный стиль прикрывает отсутствие подлинного интереса к предмету – языку.
К сожалению, эта же манера изложения перекочевала из монографий и статей в экспертные заключения лингвистов. Да, 8-я статья ФЗ «О ГСЭД» предписывает нам проводить исследование и излагать его результаты на строго научной основе. Но я уверена: нельзя забывать, что и на практической тоже. Адвокат, прокурор, судья должны правильно понять то, что эксперт вложил в заключение.
Чтобы у них это получилось, словесную наукообразность следует по возможности отбросить: термины использовать к месту и только тогда, когда без них не обойтись, все использованные термины толковать, не перегружать предложения придаточными частями, вводными конструкциями, обособленными элементами. Конечно, избегать канцелярских примет – всех этих «является», «произвёл экспертизу», «представленных на исследование материалов». Убираем цепочки родительного падежа, переизбыток страдательного залога, жуткие конструкций из отглагольных существительных с творительным падежом («заявление экспертом ходатайства», «изучение следователем заключения»), и проч., и проч.
Давайте наконец признаем, что мы все страдаем любовью к канцеляриту (да, я тоже). Официально-деловые формулы нужны и облегчают работу, но когда употреблены к месту и в меру. Недаром даже язык законов стал настолько заштампованным, что его трудно понять сходу (ссылаюсь на исследование учёных из «Вышки», которое приводит «Коммерсант»). Надо ли говорить, насколько широк тут простор для злоупотреблений?
Заключение эксперта стоит на перекрёстке путей науки лингвистики, юриспруденции и литературного языка, который мы используем для общения повсеместно. Это моё собственное ви́дение места судебной экспертизы в социуме, на истинность не претендую. И всё же такой взгляд логичен: заключение готовит специалист, с ним работают юристы всех мастей, от адвоката до судьи, и в итоге оно влияет на чью-то жизнь, то есть вторгается в обыденность и что-то в ней меняет.
Так почему бы эксперту, особенно лингвисту, не выражаться ясно, просто, логично и понятно, чтобы его мог понять без «толмача» обычный человек? Считаю, что нам, экспертам, это вполне пристало.
***
Напоследок не могу не сказать вот что. Я очень долго сомневалась, публиковать ли эту статью. Написалась она быстро, как будто сама собой. Но «отлёживалась» в компьютере полторы недели.
А потом я решила: если я не быть собой и говорить, что думаю, в собственном блоге, то где же ещё это делать?
Да, я пока не принадлежу к научному сообществу: не публикую научных статей, монографий не издаю. Но я каждый день пользуюсь плодами трудов коллег-учёных и могу констатировать: порой понять иных авторов – непосильная задача. Как тогда двигать науку, внедрять идеи в повседневную практику и как объяснять не-учёным, чем мы, лингвисты, вообще занимаемся и почему именно наше экспертное мнение следует принять во внимание?
И совсем напоследок – цитата из одной популярной книги. По копирайтингу. Не стоит относиться к такой литературе как к легковесной. Авторы так называемых продающих текстов, коммерческие писатели, тоже работают с текстами, как и мы, лингвисты-эксперты. Просто с другой стороны. Не вижу причин не взглянуть на свой рабочий объект, так сказать, с изнанки. Узкая специализация уже не в цене.
Итак, Пётр Панда в книге «Тексты, которым верят» пишет:
«Люди не верят слишком сложным текстам. Настоящим профессионалам нет нужды наводить туман. Когда у тебя есть что сказать, ты можешь сказать это просто и чётко. <…> Люди на подсознательном уровне чувствуют, когда начинается «тень на плетень». Слишком сложный язык – удел тех, кто не хочет говорить прямо или кому нечего сказать. А это уже повод задуматься».
Очень надеюсь, что моя заметка о наболевшем заставит задуматься и вас. Пишите, пожалуйста, в комментариях, что вы думаете о «занаученном» языке экспертных заключений лингвистов. Может быть, общими усилиями эту практику удастся переломить и направить по новому руслу.
Анастасия АКИНИНА.
